Навроцкий Николай Яковлевич

• Даты жизни: 02.06.1869 −

• Биография:

Православного вероисповедания. Из потомственных дворян Полтавской губернии.

Образование получил в Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе, выпуск 1887 года.

• 01.09.1887 г. – в военную службу вступил юнкером рядового звания, на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, в возрасте 18 лет.

• 10.08.1889 г. – окончил курс в 1-м военном Павловском училище, по 1 разряду, и произведен из {?}юнкеров в Подпоручики со старшинством с 09.08.1888 г. и с назначением на службу в 15-й стрелковый полк.

• 01.04.1893 г. – произведен в Поручики, на вакансию, со старшинством с 09.08.1892 г. [ВП 01.04.1893, Разведчик № 132, с.378]

• 16.12.1894 г. – переведен из 15-го стрелкового полка в 1-й Восточно-Сибирский стрелковый ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА батальон. [ВП 16.12.1894, Разведчик № 221, с.26]

на 01.1896 г. – 1-й Восточно-Сибирский стрелковый ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА батальон - поручик, батальонный адъютант.

с 01.09.1897 г. – числится в военно-учебном ведомстве, исправляет должность офицера-воспитателя и преподавателя в Хабаровской приготовительной школе Сибирского кадетского корпуса, преподает французский и немецкие языки.

на 02.1901 г. – 1-й Восточно-Сибирский стрелковый ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА полк - поручик, прикомандирован к Хабаровскому кадетскому корпусу.

• 05.01.1901 г. – утвержден в должности офицера-воспитателя.

• 10.02.1901 г. – переведен из 1-го Восточно-Сибирского стрелкового Его Величества полка в Хабаровский кадетский корпус на должность офицера-воспитателя.

• 01.04.1901 г. – произведен в Штабс-капитаны, на основании С.В.П. 1869 г., кн. VII, ст.347, со старшинством с 01.04.1901 г. ст.06.05.1900 - ?

• 01.09.1902 г. – прикомандирован к Главному Управлению военно-учебных заведений в качестве обязательного слушателя курсов для подготовки офицеров к воспитательской деятельности в кадетских корпусах.

• 06.12.1902 г. – произведен в Капитаны, на основании С.В.П. 1869 г., кн. VII, ст.347, со старшинством с 06.12.1902 г.

• 01.06.1903 г. – откомандирован обратно к постоянному месту служения.

• 06.12.1905 г. – произведен в Подполковники, на основании С.В.П. 1869 г., кн. VII, ст.347, со старшинством с 06.12.1905 г.

• 14.03.1908 г. – переведен из Хабаровского кадетского корпуса в Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус с оставлением на должности офицера-воспитателя.

• 01.09.1909 г. – переведен из Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса в Суворовский кадетский корпус с оставлением на должности офицера-воспитателя.

• 29.09.1914 г. – назначен на должность ротного командира в Суворовском кадетском корпусе.

• 06.12.1914 г. – произведен в Полковники, за отличие по службе, со старшинством с 06.12.1914 г.

на 01.08.1916 в том же чине и должности.

• Семья:

Жена – православного вероисповедания.

Детей нет. {на 1916 г.}

• Чины:

10.08.1889 г. – 15-й стрелковый полк, подпоручик

01.04.1893 г. – 15-й стрелковый полк, поручик

01.04.1901 г. – Хабаровский кадетский корпус, штабс-капитан, офицер-воспитатель

06.12.1902 г. – Хабаровский кадетский корпус, капитан, офицер-воспитатель

06.12.1905 г. – Хабаровский кадетский корпус, подполковник, офицер-воспитатель

на 1 января 1909 г. – Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус, подполковник, офицер-воспитатель

06.12.1914 г. – Суворовский кадетский корпус, полковник, ротный командир

• Награды:

• 14.05.1896 г. – Орден Св. Станислава 3-й ст. "Г.И. Всемилостивѣйше соизволилъ пожаловать".

• 09.10.1901 г. – Светло-бронзовая медаль на соединенной Андреевско-Владимирской ленте "За поход в Китай". {учреждена 06.05.1901 г.}

• 06.12.1901 г. – Орден Св. Анны 3-й ст. "Г.И. Всемилостивѣйше соизволилъ пожаловать".

• 06.12.1905 г. – Орден Св. Станислава 2-й ст. "Г.И. Всемилостивѣйше соизволилъ пожаловать".

• 06.01.1909 г. – Орден Св. Анны 2-й ст. "Г.И. Всемилостивѣйше соизволилъ пожаловать".

• 06.12.1912 г. – Орден Св. Равноапостольного Князя Владимира 4-й ст. "Г.И. Всемилостивѣйше соизволилъ пожаловать".

• 06.12.1914 г. – Чин Полковника "за отличiе по службѣ".

• 01.01.1915 г. – Высочайшее благоволение "за отлично-ревностную службу и особые труды, вызванные обстоятельствами текущей войны".

Воспоминания и пресса:

НавроцкийНавроцкий Н.Я.

Из воспоминаний офицера-воспитателя Хабаровского графа Муравьева Амурского кад. корпуса, полковника Николая Яковлевича Навроцкого.

"ХАБАРОВСК - С. ПЕТЕРБУРГ.

В начале нюня 1906 года произошел первый вылет оперившихся птенцов из своего гнезда. Расправив молодые крылья, они отправились в далекий перелет — от места слияния Амура и Уссури, к берегам Невы.

По распоряжению Главного Управления Военно-Учебных Заведений, в 1906 году выпускные воспитанники кадетских корпусов должны были прибыть в военные училища, куда они были назначены, к 1 июня, в лагери. Во исполнение этого распоряжения, Хабаровский кад. корпус отправил кадет своего второго выпуска в Европейскую Россию, в сопровождении воспитателя 7-го класса, в то время еще подполковника Н. Я. Навроцкого. К эшелону были приданы фельдшер и, в качестве служителя, рядовой из команды солдат корпуса.

Все ехавшие кадеты были уроженцами Сибири и о России они знали лишь по книгам и из курса географии. После прощания с родным корпусом, в котором прошли восемь лет их жизни (в составе корпуса был приготовительный класс), отслужили молебен и отправились на маленький Хабаровский вокзал, где заняли места в вагоне 3-го класса «для учащихся».

Поезд тронулся и перед окнами вагона замелькали станционные постройки. Город остался позади, все быстрее и быстрее делался бег паровоза, замолк его последний гудок и можно было сказать — «и дорога предо мной далека, далека!»

На станции «Манджурия» была пересадка. Здесь начальник эшелона должен был приобрести на всех проездные билеты до Москвы и С. Петербурга, т. к. в Хабаровске билеты продавались только до ст. Манджурия. Необычайное появление большой группы молодых людей в рубашках с погонами и в форменных фуражках вызвало большой интерес среди вокзальной публики. Еще больший интерес вызвала покупка билетов, которые выдавались из неогороженного оконца временного деревянного барака. Начальник эшелона уплачивал за билеты большие деньги и за этой денежной операцией следило много жадных глаз. Смешанная толпа, где много было монгольских лиц, заключала в себе, без сомнения, немало хунхузов, как на Дальнем Востоке именовались разбойники, воры и вообще подозрительные типы. Но подполковник Навроцкий мог не опасаться кражи или потери денег среди вокзальной суеты, т к. около него была охрана — несколько сильных кадет взяли на себя задачу зорко наблюдать за толпой и быть готовыми. Дальнейший рассказ пойдет уже от лица самого подполк. Навроцкого.

Прибыли в Харбин. Жара, в нашем вагоне 3-го класса градусник показывал плюс 42° по Реомюру. Я разрешил кадетам, внутри своего вагона, при задернутых оконных занавесках, не стесняться костюмом и это создало забавный инцидент. Боковое место около входной двери вагона занял кадет восточного происхождения, смуглый, крупный, с густой черной растительностью на теле. Многие путники, в поисках места, пытались проникнуть в наш вагон, но кадеты указывали им на надпись на вагоне — «ученический» и они уходили искать себе другие места. Но особенно упорной оказалась одна не старая крестьянка. На все, что ей говорили кадеты, стоявшие на площадках, она не обращала внимания и решительно поднималась по ступенькам, волоча свою поклажу. Кадеты не хотели пускать ее и позвали солдата, который ехал при эшелоне, чтобы он силой помешал крестьянке проникнуть в вагон. Но я решил принять другие меры: «Пустите ее», сказал я кадетам, «она сама уйдет, увидя что в вагоне нет частных пассажиров».

И, действительно, когда она открыла входную дверь и шагнула в вагон, ей еще на пороге предстал упомянутый кадет-кавказец в костюме «для купанья». Она остановилась, оглянула полуобнаженных молодых мужчин-пассажиров, и с возгласом — «вот черти!» бросилась назад, чуть не упав со своим мешком. Дружный хохот кадет заглушил ее возгласы негодования.

По эшелону назначались дежурные. Они проверяли число кадет по отходе поезда со станций, следили за тем, чтобы кадеты не сидели на площадках вагона и во время тушили свои свечи, при которых им разрешалось по вечерам читать. До часу ночи дневалил я сам, от часа до 3 ч. ночи — солдат, от трех до шести утра — фельдшер. Дежурства и дневальства были необходимы чтобы в эшелоне продолжал бы чувствоваться военный уклад жизни.

В Хабаровске мне был поручен маленький кадет, которого переводили во 2-й класс Первого корпуса в С. Петербурге, где у него был родственник в Главном Управлении Военно-Учебных Заведений. Я занимал в кадетском вагоне скамейку в крайнем пролете вагона и поместил этого кадета на скамье перед собой. Мальчик был недоволен и добивался непременно занять место среди кадет 7-го класса. И, вот что случилось. Было около 1 часа ночи. Я вижу, что кадет этот встает и собирается выйти, очевидно, в уборную. Я последовал за ним. Он открыл дверь не в уборную, а на площадку вагона, который сильно трясло и бросало. Была темная ночь; я оставался около него, пока он не ушел снова спать. Когда на следующий день я указал ему на то, что могло бы случиться, если бы он вышел на площадку, он убежденно заявил мне, что он спал всю ночь и никуда не выходил.

Не меньшей заботы и внимания требовало от меня еще присутствие в соседнем вагоне молодой пассажирки — институтки 5-го или 6-го класса из Хабаровска, которую, как едущую в Иркутск, тоже поручили моему вниманию. Она помещалась в дамском отделении вагона 3-го класса, но на всех вокзалах и остановках бывала окружена кадетами и мои опасения, что девичий «шарм» может оказаться сильнее дисциплины, вскоре получили подтверждение. Но об этом после.

В пути вое шло хорошо. Все были здоровы. Довольствовал кадет артельщик, выбранный ими из своей среды. На питание было отпущено по 1 рублю в сутки на человека и деньги эти, на один день, я по утрам выдавал артельщику. Много интереса вызывали у кадет покупка продуктов на остановках, выбор съестного, составление «меню», раздача провизии. Денег вполне хватало, все были довольны. Кипяток добывался на всех больших остановках. Курение я допускал только в одном месте — на задней площадке вагона, при закрытых дверях. Это требование почти не нарушалось.

На одном из перегонов Манджурской жел. дороги, тогда еще не вполне законченной, около двух часов ночи, меня удивило необычно быстроте движение вагона, что сопровождалось сотрясением и качкой вагона и сильным стуком колес. Внезапно вагон остановился. Это было так неожиданно и резко, что многие из тех, кто был на ногах, попадали. Я вскочил со своей скамьи и почувствовал, что вагон стоит в наклонном положении. Мы все тотчас же вышли из поезда. Ночь была тиха, светила луна, мы стояли в поле. Оказалось, что паровоз врезался в землю и стал, наклонившись на бок. Ряд выгонов, в том числе и наш, сошли с рельс, а несколько товарных вагонов, ближайших к паровозу, столкнулись и получили повреждения. Крушение произошло на одном из поворотов пути, вероятно потому, что поезд под уклон шел слишком быстро. Продолжать путь мы не могли. На другой день наш состав отвели назад, на маленький полустанок, где надо было оставаться до исправления пути.

И вот здесь произошло следующее: стараясь не стеснять кадет, я все же помнил инструкцию и не прекращал наблюдать за ними. Я заметил (это было в послеобеденное время) отсутствие одного из них. Не увидел я также и Хабаровскую институтку. Поручая другим кадетам найти его и послать ко мне, я подмечал у них какую-то нерешительность. И только через полтора часа этот кадет предстал передо мною. Оказалось, что барышня в обществе кадета гуляла вблизи станции. В это время какой-то отдельный паровоз разводил пары и машинист предложил этой барышне прокатиться на отстоявшую недалеко станцию, куда готовился «бежать» паровоз, а потом вернуться на нем же. Вместе с ней поехал и наш исчезнувший кадет. Из этого эпизода я сделал большое «дело», сказав что об его проступке посылаю со станции телеграмму директору корпуса, которого прошу протелеграфировать решение Педагогического Комитета в Москву где нам предстояло остановиться в Александровском военном училище.

Па пути к Омску встревожило меня растерянное и озабоченное выражение на лицах у кадет. Оказалось, что один из них, доставая с пола бутылку из под молока, уронил ее. Бутылка разбилась об железную ножку скамьи и стекло порезало кадету руку выше локтя. Фельдшер сделал ему перевязку, но признался кадетам, что порез серьезен и что у него нет средств остановить кровь. Это и встревожило его товарищей. До большой станции, где можно было бы получить нужную медицинскую помощь, оставалось еще около двух часов пути. Тогда я предложил тем из кадет, кто был физически сильнее, в течение этих двух часов, сменяясь, сильно как кольцом сжимать пальцами руку пострадавшего выше пореза, прекращая этим доступ крови к ране. Это было ими исполнено и кадет, близкий уже к обмороку, был перевязан на вокзале. Вое обошлось благополучно.

Наконец перевалили Урал, двигаемся к Волге. На одной большой станции наш эшелонный солдат, с большим чайником для воды, побежал взять на вокзале, в кухне, кипятку. Там он замешкался и услышав, что поезд начинает двигаться, бросился скорее к нему и вскочил на площадку вагона. Часа через два он мне для чего-то понадобился, но его в поезде не оказалось. Я не только лишился его услуг, но должен был наблюдать за его шинелью и сундучком при пересадкаx. Пришлось телеграммой уведомить жандарма той станции, что наш солдат не сел в наш поезд, и просить направить его в Москву, в Александровское училище.

Подъехали к монументальному мосту Императора Александра III через Волгу. Предложил кадетам пропеть хором «Вниз по матушке, по Волге», песню, которую они певали в корпусе, не представляя себе вcе величие этой реки.

И вот, наконец, Москва, Мы выгрузились, но мое намерение отправить кадетский багаж с вокзала, на подводах, в Александровское училище, оказалось неосуществимым: нет солдата, который сопровождал бы багаж. Пришлось нанять и нагрузить телеги, и мы все пешком, по тротуару, последовали за ними. Стоял жаркий день. И когда мы вступили в прохладные помещения Училища, тотчас стали беспрерывно постукивать подъемные стержни громадных ротных умывальников из красной меди: мои кадеты стремительно бросились к ним, помыться с дороги.

Большие, светлые помещения, на стенах щиты с кирасами и палашами времен 1812 года, горячая пища, чистое постельное белье на кроватях с матрацами... Какой восторг! Бодрые, свежие, аккуратно одетые, выступили со мной кадеты на следующий день, на осмотр достопримечательностей города. После обеда, я отпустил их одиночным порядком на прогулку в город и из отпуска все явились в срок. Кадеты наперерыв делились со мной впечатлениями. Они рассказали со смехом, как в одной лавке, где они смотрели товар, торговец спросил их, что означают на погонах буквы «Х.К.» (Хабаровский Корпус) и кто они? Когда они себя назвали кадетами, торговец приветливо сказал им: «Так вы кадеты! Спасибо за ваши выступления в Государственной Думе!».

Наш солдат, наконец, нашелся и его торжественно привели ко мне. В руках у него большой чайник для воды. Оказалось, что в суете он сел в поезд, который шел к Уралу и обратно приехал с большим трудом. Жандарму удалось устроить его на «скорый» пассажирский поезд, идущий в Москву, но т.к. в таких поездах нет 3-го класса, ему пришлось всю дорогу помещаться на тормозе, как он мне доложил. Пожурив его, я все же высказал ему и похвалу, т. к. порученного ему чайника он не утратил.

Приятно мне было выслушать от начальника Александровского училища, которому перед отъездом из Москвы я представился в лагере, о прекрасном впечатлении, произведенном на семьи служащих училища кадетами Хабаровцами своей благовоспитанностью. Действительно, за время трехдневного пребывания в Москве, я не имел повода высказать кому либо из них какого ни будь упрека за поведение.

В С. Петербург мы прибыли утром. Так как я, чтобы выгадать время, выехал из Хабаровска без точного распределения кадет-хабаровцев по военным училищам (я должен был получить его в Москве и знал только о тех, кого должен был оставить в Александровском училище), то был вынужден поехать в Главное Управление Воен. Учеб. Заведений, оставив кадет на Николаевском вокзале. Приведя себя в порядок в номере Офицерского Экономического Общества, надев китель с орденами, я отправился на Васильевский Остров. Туда же повез маленького кадета, моего соседа по месту в вагоне.

О моем приезде с выпускными кадетами было доложено Вел. Князю Константину Константиновичу, который был в это время в Гл. Управлении. По желанию Великого Князя, я представился Его Высочеству и сделал доклад о путешествии, о том что все приехали здоровыми и бодрыми; на вопрос Великого Князя о том, где сейчас кадеты, я доложил что они на Николаевском вокзале и, в ожидании меня, сидят в вестибюле на своих сундуках и чемоданах. Так оно и было в действительности, т. к. по приходе поездов на вокзал, зал для ожидания 3-го класса закрывался.

Великий Князь приказал снабдить меня нужными сведениями и с ласковой улыбкой сказал: «Так кадеты сидят на чемоданах? Спешите к ним». Протянув мне руку. Великий Князь отпустил меня.

Кадет я застал там же, на чемоданах, в тоске и нерешительности, что делать без меня. Мое появление их оживило. С нетерпением ждали они решения своей участи — кого и куда зачислили. Кадета, назначенного в Николаевское Инженерное училище я направил в Ижору, а с остальными выехал в Красное Село, для передачи их в училища: 1-е Военное Павловское, Михайловское Артиллерийское и Николаевское Кавалерийское, Так началась уже для них новая жизнь, действительная военная служба.

Сообщил П. Гаттенбергер."

Кадетская Перекличка, № 13, Нью-Йорк, 1975 г., стр. 6-11

• Дополнительная информация:

-Поиск ФИО по «Картотеке Бюро по учету потерь на фронтах Первой мировой войны 1914–1918 гг.» в РГВИА

-Ссылки на данную персону с других страниц сайта "Офицеры РИА"

• Источники:

• Дополнительные источники:

1. Памятная книжка и Адресъ-календарь Приморской Области на 1896 годъ. кр. Владивостокъ, 1896, с.96
2. Памятная книжка и Адресъ-календарь Приморской Области на 1897 годъ. кр. Владивостокъ, 1897, с.177
3. Памятная книжка Приморской Области на 1901 годъ. Часть I. кр. Владивостокъ, 1901, с.104
4. Памятная книжка Приморской Области на 1902 годъ. кр. Владивостокъ, 1902, с.131
5. Памятная книжка Приморской Области на 1903 годъ. гор. Владивостокъ, 1903, с.93
6. Памятная книжка Приморской Области на 1905 годъ. гор. Владивостокъ, 1905, с.42
7. Памятная книжка Приморской Области на 1908 годъ. гор. Владивостокъ, 1907, с.40
8. Список подполковникам по старшинству. Составлен по 1-е Сентября 1906 г. С.-Петербург, 1906, с.1838
9. Список подполковникам по старшинству. Составлен по 1-е Марта 1907 г. С.-Петербург, 1907, с.1683
10. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Сентября 1907 г. С.-Петербург, 1908, с.148_
11. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Марта 1908 г. С.-Петербург, 1908, с.1367
12. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Сентября 1908 г. С.-Петербург, 1908, с.1293
13. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Марта 1909 г. С.-Петербург, 1909, с.1148
14. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Мая 1910 г. С.-Петербург, 1910, с.841
15. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 1-е Мая 1912 г. С.-Петербург, 1912, с.415
16. Список подполковникам по старшинству. Часть I, II и III. Составлен по 15-е Мая 1913 г. С.-Петербург, 1913, с.254
17. Список полковникам по старшинству. Исправлен по 01.08.1916 г.

• Фотографии:

•