Братское кладбище, Смоленск

См. также Братское кладбище (Москва)

• Период:
• Количество захоронений:
• История:

СМОЛЕНСКИЙ НЕКРОПОЛЬ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

В Первую мировую войну, в которую Российская империя вступила во второй половине июля 1914 г., Смоленской губернии выпала нелегкая доля, фактически она являлась прифронтовой зоной Западного фронта. Это обстоятельство наложило на Смоленщину особый отпечаток: через нее шли эшелоны с ранеными и больными, военнопленными, проходили потоки беженцев из оккупированных территорий. Первые раненые появились уже в начале августа 1914 г. «Помощь перевязками раненым проходящих поездов началась со времени прохождения через Смоленск первых поездов 8-9-го августа . Случайно узнав о прибывшем поезде и нужде раненых в перевязках и в пище, немедленно выехали на вокзал представители и врачи всех действовавших в то время – земской, городской, Временного комитета местного управления Красного Креста и Смоленской общины сестер милосердия Красного Креста» . В августе 1914 г. в Смоленске было подготовлено пять лазаретов, которые стали принимать раненых. Раненых и больных с поездов снимали члены и уполномоченные Комитета помощи больным и раненым воинам, при участии дежурного на перевязочном пункте медицинского персонала и по соглашению с начальником эшелона. Снимали лишь в тяжелых случаях, требующих спешного оперативного вмешательства, или уроженцев Смоленщины. Разрешение на госпитализацию раненых указанных категорий было получено телеграммой 9 августа от председателя Полоцкой эвакуационной комиссии полковника Абрамовича. Снятие больших партий раненых или разгрузка целых поездов в августе и сентябре не производилась. Массовый прием начался лишь с октября месяца . На 1 ноября 1914 г. в Смоленске было подготовлено к приему раненых и больных 17 лазаретов с 2259 койками . Несмотря на профессиональный и самоотверженный труд медицинского персонала, избежать летальных исходов не представлялось возможным. О первых случаях смерти в лазаретах публиковалось в газете «Смоленский вестник»: «Вчера [22 августа] в лазарете Временного комитета скончался от ран рядовой Зиновий Юржик . В 12 ч. дня покойный был перенесен в Нижнюю Благовещенскую церковь. Сегодня после обедни вынос на военное кладбище (на Покровке)». «Вчера [3 сентября] в лазарете Временного комитета скончался от ран рядовой Фил. Долголуков. Вынос сегодня из Нижне-Благовещенской церкви на военное кладбище после обедни». «Вчера [9 ноября] в церкви Ильи Пророка совершено отпевание тела умершего от ран в лазарете Смоленского дворянства ефрейтора N-ского полка Ильи Кузиванова, кр[естьянина] Вологодской губ. Провожать товарища пришло несколько раненых из лазарета. Взвод солдат с ружьями взял “на караул” при выносе гроба ». С 9 августа 1914 г. по 1 января 1915 г. в Смоленске в госпиталях от ран и болезней умерло 74 нижних чина. Уже во второй половине сентября 1914 г. Смоленский губернский комитет Всероссийского земского союза помощи больным и раненым воинам просит городскую управу обратиться в Думу с ходатайством об отводе небольшого участка городской земли близь больничного кладбища для погребения умирающих в лазаретах . Примерно в эти же сроки – в сентябре 1914 г. – «в заботах об увековечении памяти жертв войны Александровский комитет [о раненых] представил на высочайшее благовозрение пожелания свои о том, чтобы умирающие воины были хоронены в каждом городе лишь на определенном кладбище и в одном месте. Впоследствии такие места могут быть обсажены деревьями, обнесены решеткой и будут представлять особые Братские кладбища, напоминающие будущим поколениям о жертвах Великой Европейской войны. Ввиду этого Александровский комитет о раненых выражает пожелание, чтобы земские, городские и общественные учреждения оказали содействие устройству братских кладбищ и сооружению в церквях досок и различных памятников на местах родины убитых воинов. Эти пожелания Александровского комитета 19 сентября были удостоены высочайшего одобрения» . Одобренное императором Николаем II положение Александровского комитета 10 октября за №49/10529 было разослано министром внутренних дел губернаторам, а из их канцелярий поступило в земские и городские органы власти . К осени 1914 г. братские военные захоронения были основаны в Риге и Петрограде, а в 1915-1916 гг. – Москве, Киеве, Курске, Пскове, Тамбове. Специальные участки для мемориальных захоронений отводились в уездных городах Волынской, Екатеринославской, Черниговской, Рязанской, Тульской и др. губерний . В Смоленске вопрос об отводе особого кладбища для погребения умерших воинов впервые был озвучен на собрании городской Думы 11 ноября 1914 г. Окончательно его рассмотрели на заседании 9 декабря, на котором официально утвердили место по Рославльскому шоссе . Фактически оно было отведено ранее, так как к этой дате уже было захоронено 18 воинов . На заседании рассмотрели и одобрили вопросы, связанные с созданием и благоустройством Братского кладбища и сооружением на нем часовни или храма-памятника: «1) открыть прием пожертвований на построение часовни-памятника при кладбище; 2) возбудить ходатайство о разрешении сбора пожертвований по губернии; 3) ассигновать 300 руб. на устройство кладбища; 4) поручить управе организовать управление кладбищем, пригласив в состав этой организации Н.Г. Левицкого и А.А. Шебловинского». Предложение обратиться ко всем местным лазаретам с просьбой оказать помощь (хотя бы в размере 50 руб.) на вышеуказанные цели было отклонено, т.к. «лазареты содержатся в большей части на пожертвованные суммы или специальные ассигнования, что поставит их администрацию в затруднение» . Из-за большого числа погребений уже 22 июля 1915 г. Комитет по заведыванию Братским кладбищем обратился в городскую Думу «с ходатайством о прирезке к Братскому кладбищу части свободной выгонной земли до 50 саж[ен] . В глубину и длиною по ширине всего кладбища. Указанная земля не представляет для города надобности – покрыта она зарослями и кочками. При существующем сочувствии военного ведомства в деле благоустройства кладбища земляные работы будут сделаны трудами воинских частей» . На заседании 11 ноября 1914 г. Смоленское уездное земское собрание по предложению Александровского комитета о раненых приняло решение о необходимости принять участие совместно с городской администрацией и ассигновать нужную сумму из запасного капитала на устройство особых кладбищ для умерших от ран воинов и для увековечения их памяти. В начале 1915 г. смоленский губернатор Б.А. Булгаков ходатайствовал перед Министерством внутренних дел и перед Святейшим Синодом о разрешении открыть сбор пожертвований в пределах Смоленской губернии на сооружение храма-часовни на Братском кладбище . Необходимые разрешения были получены в середине лета 1915 г. 31 июля Смоленская городская управа разослала отношения по всем уездным земским управам губернии с просьбой оказать посильную помощь в сборе средств на возведение храма-часовни . Одновременно проводился сбор пожертвований от частных лиц, учреждений, по подписным листам, а 14 сентября 1916 г. (в день праздника Воздвижения за всенощной и литургией) в церквях Смоленской епархии состоялся кружечный сбор. Первые пожертвования по подписному листу поступили 17 августа , о чем писала газета «Смоленский вестник», которая также собирала средства по подписному листу. Сбор пожертвований шел на протяжении 1915 и 1916 гг. с разным успехом, к 1 января 1917 г. было собрано 8377 руб. 67 коп. К сожалению, последующие события 1917 г. не позволили довести начатое дело до конца. Несмотря на регулярные захоронения («почти ежедневно бывает 2-3 погребения, а было даже и 7 погребений» (по сведениям на июль 1915 г.)), в любое время года, в любую погоду территория кладбища представляла довольно ухоженную зону: «Кладбище занимает ровную площадь, окопано канавой и обнесено изгородью, имеет удобный подъезд, имеется сторожка, содержится в порядке и при незначительных затратах может быть еще более улучшено. По своему положению удобное в том отношении, что все лазареты, за исключением двух, находятся в верхней части города» . Состояние кладбища регулярно контролировалось представителями лазаретов и Комитетом по заведыванию Братским кладбищем. Первые контролировали правильность установки на могилах крестов с табличками со сведениями о захороненном и из какого лазарета он поступил. Комитет по заведыванию Братским кладбищем отвечал за общее состояние кладбища, 22 июля 1915 г. он сообщал: «Комитет осмотрел работы на кладбище и нашел, что работы по благоустройству кладбища делаются весьма расчетливо и согласно указаниям Комитета. Посадка насаждений, окраска ограды, крестов, некоторые земляные работы и проч[ие] работы могут быть выполнены в ближайшее время и так, как это намечено Комитетом» . Говоря о деятельности Комитета по заведыванию Братским кладбищем, нельзя не назвать людей, входивших в его состав в разное время: Исаакий Матвеевич Богданов , Петр Фомич Гильберт , Николай Васильевич Запутряев , Николай Георгиевич Левицкий , Павел Петрович Любимов , Павел Павлович Мачульский , председатель Комитета (с сентября 1916 г.) Владимир Константинович Подвицкий , протоиерей Владимир Сеньковский , П.П. Соболевский, Николай Семенович Троицкий и секретарь Комитета (с сентября 1916 г.) Александр Антонович Шебловинский . Отдельно хочется упомянуть не члена Комитета, но человека, сделавшего для кладбища очень многое – хирурга и заведующего госпиталем №1 Петроградской общины св. Елизаветы Российского общества Красного Креста, состоящем под попечительством ее императорского высочества великой княгини Елизаветы Федоровны, располагавшемся в Смоленске – Петра Алексеевича Розова , нашедшего упокоение на этом кладбище 4 декабря 1916 г. (умер 1 декабря). В некрологе о нем указано: «В последнее время покойный интересовался Братским кладбищем, где погребены солдаты – его любимцы серые герои, и его последнею волею было, в случае смерти, быть погребенным рядом с солдатами, на этом же кладбище. Летом к предстоящему крестному ходу на Братское кладбище он напечатал в “Смоленском вестнике” горячее воззвание к смолянам не забывать этого кладбища» . После смерти П.А. Розова смоляне получили телеграммы с соболезнованиями от председателя Государственной Думы М.В. Родзянко и его супруги, а также великой княгини Елизаветы Федоровны, некрологи в связи с его кончиной были опубликованы в центральной прессе. В 1916 г. впервые на Братском кладбище в Смоленске состоялись торжественные службы. 1 мая из кафедрального собора на кладбище был совершен крестный ход. По описанию очевидца, в нем приняли участие епископ Феодосий, местное духовенство, певчие, представители военной и гражданской власти, пожарные общества и многотысячная толпа народа. «Вместе с духовенством молился и народ». После завершения службы «часть народа рассыпалась по кладбищу, и вскоре на многих надмогильных крестах запестрели живые цветы и венки из живых цветов» . 29 августа на Братском кладбище, в день поминовения павших в бою воинов, была совершена вселенская панихида «по усопшим вождям и воинам и всем живот свой положившим за Веру, Царя и Отечество». Панихиду совершал ректор духовной семинарии архимандрит Дамиан при участии смоленского градского благочинного и гарнизонного благочинного, а также многих священников, обслуживающих лазареты. Кроме официальных лиц, здесь присутствовали многие военные, персонал лазаретов и госпиталей с воинами, находящимися на излечении, а также большое количество местного населения. Добровольно пел хор из главного интендантского управления Минского военного округа . В настоящее время с уверенностью можно сказать о погребении на Братском кладбище 782 военных, представителях рабочих дружин, врачах (3 человека), санитарах (5 человек) и одной сестре милосердия. В основном это уроженцы др. регионов Российской империи, начиная с западных губерний (Варшавской, Радомской, Сувалкской и др.) и заканчивая восточными регионами (Пермской губ. Забайкальской, Семиреченской областями и др.), вместе с тем встречаются и смоляне – 37 человек. С прискорбием приходится отмечать, что значительную часть погребенных на Братском кладбище, нижних чинов, составляли молодые люди в возрасте от 19 до 25 лет. В большинстве случаев это крестьяне, реже казаки и мещане. Положением Александровского комитета о раненых отдельно оговаривалось, что: «Братские кладбища могут быть открыты для погребения воинов русской армии нехристианских вероисповеданий». Установить вероисповедание всех захороненных на смоленском Братском кладбище нам не удалось. Укажем только, что погребено было не менее 47 человек римско-католического вероисповедания, 17 – лютеранского и 460 – православного. Умерших военнослужащих евреев хоронили на Еврейском кладбище г. Смоленска. Документально подтвержденных сведений о захоронениях магометан и представителей иных вероисповеданий нами не обнаружено, хотя имена некоторых не исключают их мусульманские корни (Изатуда Мустафин, Гурем Османов, Шапари Шафтулин и др.). Не осталось смоленское Братское кладбище и без примечательных личностей. Здесь нашли свое упокоение: прапорщик, руководитель Организационного Совета Украинского общества в г. Смоленске Иван Федорович Видиборцев, захоронен 8 мая 1917 г. (умер 4 мая); генерал-лейтенант Юлий-Николай Максимилианович фон-Кубе , предан земле 21 апреля 1917 г. (умер 16 апреля); освобожденный политический заключенный Вачекан Кеересович Меликянц (в др. публикациях указаны имя и фамилия – Вачаган Меликьян), захоронен 12 марта 1917 г. (умер 9 марта); уже названный ранее Петр Алексеевич Розов; подполковник 116-го этапа Западного фронта Владимир Николаевич Хвостов, нашел свое упокоение на кладбище 10 ноября 1916 г. (умер 6 ноября); представители известных дворянских родов: Николай Вериго, погребен 24 ноября 1915 (умер 23 ноября) и барон Петр Федорович Фитингоф-Шель, захоронен 9 февраля 1917 г. (умер 7 февраля). Захоронение этих личностей и тот факт, что на Братском кладбище хоронили тела убитых на фронте и доставленных в Смоленск, говорит о большом общественном значении этого городского кладбища. Одновременно можно сказать, что на кладбище нашли своё последнее прибежище не менее трёх неизвестных героев. В источниках сведения о них даются следующим образом: «Неговорящий – умер от газового флегмона, сведений о его звании добыть не удалось». «Неизвестный, прибывший в лазарет в бессознательном состоянии», «остался неизвестным какое он носил имя, какой части войск и какой губернии» . На территории Смоленской губернии присутствовали и военнопленные, выполнявшие трудовые повинности и находящиеся на излечении в госпиталях. Часть из них осталась на Смоленской земле навечно. Вероятно, одними из первых военнопленных, умерших в Смоленске, были германские солдаты: Франц Гофман из Данцига, скончался 14 августа 1914 г. от огнестрельного ранения в Смоленской губернской земской больнице (погребен 18 августа «на больничном кладбище»), и Вильгельм Лэдэ, умерший 29 августа 1914 г. от ран (погребен 31 августа «как инословный» на Немецком кладбище) . Управляющий делами Александровского комитета о раненых извещал, что: «Воинов же неприятельских армий на Братских кладбищах погребать не следует» . Не бывает правил без исключений, нами документально установлено, что на смоленском Братском кладбище было захоронено пять военнопленных. С сожалением приходится констатировать, что Братское кладбище Смоленска, сохранив свое название, полностью утратило все захоронения эпохи Первой мировой войны. Также исчезла из общественного сознания историческая память о его первоначальном предназначении.

(Л.Л. Степченков, "Смоленское братское кладбище", Смоленск, 2017)

• Списки захороненных:

1. Видиборцев Иван Федорович (? – 1917), прапорщик, руководитель Организационного Совета Украинского общества в г. Смоленске.
2. Кубе Юлий-Николай Максимилианович, фон (? – 1917), генерал-лейтенант.
3. Хвостов Владимир Николаевич (? – 1916), подполковник 116-го этапа Западного фронта.
4. Розов Петр Алексеевич (? – 1916), хирург, заведующий госпиталем № 1 Петроградской общины Св. Елизаветы Российского общества Красного Креста.

---

1. Шепп Адольф Генрихович (1868 – 1915), капитан 4-го Сибирского стрелкового полка. - похоронен в г. Смоленск без указания конкретного кладбища